Многие люди, связанные с российским высшим образованием, подмечают странный феномен: вроде бы, если смотреть в целом на студенческую и отчасти аспирантскую среду – картинка отрадная: даже на фоне нарастающей вузовской бедности и даже нищеты последних лет, выражающейся в нехватке ВСЕГО – учебных пособий, материалов, помещений, вспомогательного персонала и т.п. – тем не менее почти на каждом курсе, в каждом потоке хватает ярких личностей, многообещающих «звездочек», даже вундеркиндов… Казалось бы, за будущее науки можно не беспокоиться, «смена идет».
Однако стоит только взглянуть не на обещания, а на результаты – причем практически в любой области знания – тут картина прямо противоположная: такой ключевой в международной науке показатель, как «индекс цитируемости» российских ученых, неуклонно стремится к нулю, ни настоящих Имен, ни интересных результатов практически нет нигде, все еще многочисленные с советских времен НИИ работают в режиме какого-то «замкнутого цикла» - то есть без «выхлопа». НИЧЕГО НЕТ.
И особенно аховое положение, разумеется, с гуманитарными науками. Здесь общий провинциализм базируется к тому же на крайне тяжелом наследии Советской власти, которая, как известно, все социальные науки пыталась свести к «единому всепобеждающему учению», шаг влево - шаг вправо от «учения Маркса-Ленина» рассматривала как побег, не останавливаясь и перед репрессиями.
Главная проблема социальных наук России в том, что их в России нет. Нету заинтересованной научной среды, нет питательного бульона для развития научной мысли, составляемого людьми, которыми движет бескорыстное научное любопытство. Каков практический результат такого положения дел? Практический результат, который мы ежечасно наблюдаем, тот, что в российской науке не выживают таланты. Талантов или, по крайней мере, людей с зародышем научного таланта, как показывают ВУЗы, в России по-прежнему много.
Однако в отсутствии среды талант умирает. Ему для развития нужна поддержка, нужен хороший и понимающий руководитель, нужны споры и диспуты с утра до ночи и с ночи до утра с такими же одержимыми, как и он – и при этом ему, таланту, не нужно постоянно терпеть сначала тоску, а потом попреки измученной безденежьем жены. Но больше всего таланту все же нужна интеллектуальная атмосфера, особый ВОЗДУХ Большой Науки. Без него он задыхается, как рыба на берегу. Перед российскими талантливыми ребятами, по сути, всего два пути: или уехать на Запад, где попытаться погрузиться в НАУЧНУЮ атмосферу западных кампусов или лабораторий – или плюнуть на науку и пойти искать применение своим талантам в другой сфере.
Талантливые ребята и девчата, не желающие чувствовать себя в положении рыбы на берегу, избирают любой из двух путей – и в самой российской «науке» возникает уже описанная ситуация безрыбья. Да, собственно, и сама «наука» становится все более виртуальным понятием для РФ, неким словом, обозначающим то, чего нет…
За одним исключением – гении. Гениев наша российская земля продолжает рождать. Может быть, не так исправно, как раньше – но тем не менее. И пусть Галковский не зря называл русских «самой глупой белой нацией на Земле», он же справедливо подчеркивал, что по Закону больших чисел, именно в силу многочисленности, среди нас НЕ МОГУТ не появляться представители всего спектра: от феноменально глупых до гениев, от беспредельно жестоких до святых.
Гений – не талант; гений умудряется как-то существовать и в безвоздушном пространстве. Подходящая среда для гения тоже важна, но не критична; истинные гении, подобно Ньютону, умеют подключаться непосредственно к своим великим предшественникам. Как сказал сэр Исаак, «не я велик, а я стоял на плечах гигантов».
Собственно, к чему я это всё веду? Я ведь по образованию психолог, а не физик. Поэтому скажу о своей области, скажу, черт возьми, с тайной гордостью: все-таки, при всей очевидной деградации и одичании, мы остаемся великой нацией: среди нас все еще рождаются гении. Вот, пожалуйста: Александр Афанасьев. Гений психологии.
С его главной книгой можно ознакомиться здесь: «Синтаксис любви. Типология личности и прогноз парных отношений».
Прошу заметить: я говорю без всякого ёрничества или снисхождения, вроде «сойдет для сельской местности». Перед нами – полноценный гений мирового масштаба, уровня Фрейда или, если угодно, Менделеева. Человек, собственно, и создал своего рода «таблицу Менделеева» в, казалось бы, вдоль и поперек истоптанном жанре – психологической типологии. Создал «с нуля», из ничего, появившись буквально из ниоткуда.
В основе типологии – крайне любопытный принцип «четырех функций». При внешней простоте и, что важно, интуитивной «понятности» эта типология весьма глубока и, главное, просто «просится» к расширению на самые разные прикладные области соцнаук – от психотерапии до политологии. По сути, это открытие целого направления в науке, причем на одном из самых истоптанных «пятачков»! Так Шлиман в свое время откопал Трою там, где, как все были уверены, все уже было изрыто вдоль и поперек несколькими поколениями археологов.
Счастливое свойство гения – он рождается САМ, там, где хочет, и ничто – даже отсутствие воздуха, почвы, света – не может ему помешать. Родившись на голых камнях разрушенного совка, Афанасьев все же сумел каким-то образом из нашего безвременья припасть к сокровищам именно великой русской культуры – и создал в итоге по-настоящему сильную и оригинальную концепцию, причем в той области, в которой мы традиционно никогда вообще ничего из себя не представляли – в психологии!
К сожалению, судьба у Афанасьева традиционна для наших гениев. Его книга, которая в любой стране с научными традициями стала бы основой ШКОЛЫ, у нас, естественно, провалилась, как в пустоту. Забавно, как я сам на нее наткнулся. Долгое время я о ней слышал, но не мог «напасть на хвост», даже одно время вообще сомневался, что она существует. Знакомые психологи мне пересказывали саму концепцию «воля-физика-эмоции-логика» в качестве АПОКРИФА, не зная автора! То есть – почти как изустное народное творчество. Я даже ходил на свой родной психфак МГУ, наводил справки там, в читальном зале – ни фига. Преподаватели об этом или вообще ничего не знали, или путали с «соционикой», строя при этом уморительные снобистские гримаски.
Неудивительно, что Афанасьев, с его блестящим умом, огромной эрудицей, замечательным литературным языком работал в 90-е то сторожем, то грузчиком и, к огромному несчастью, умер 5 лет назад, безвременно, в возрасте всего каких-то 55 лет! Уму непостижимо.
Книга провалилась без «булька», в разряд какого-то салонного чтива. Рукописи, конечно, не горят, гениальная вещь не умрет без следа, и у книги есть свой круг поклонников, но…
Не могу не провести сравнение… ну, хотя бы с таким модным «Научным течением» в современной прикладной психологии, как НЛП, или «нейролингвистическое программирование». Сравнение очень показательно для понимания, в чем разница между странами с наличием или отсутствием научной среды. В чисто интеллектуальном отношении книга Афанасьева и труды «основоположников» НЛП Бендлера и Гриндера просто несравнимы: помню, меня еще на 4 курсе при чтении Бендлера периодически охватывала неловкость – настолько очевидна была нарочитая НЕСИСТЕМНОСТЬ, бессвязность основной концепции, какой-то, ей-богу, детский лепет!
Однако работа попала в густую научную среду, где в ней ученые, находящиеся в постоянном голодном поиске чего-то свежего и хотя бы отчасти «Незаезженного», разглядели некий потенциал: и пошло-поехало! В итоге после массы сопутствующих экспериментов, дискуссий, построений тех или иных гипотез на основе первоначально наивной и бессвязной концепции возникло, действительно, целое научное направление с массой ПРАКТИЧЕСКИХ применений. При этом, естественно, никто никогда не считал Бендлера или Гриндера гениями: это именно таланты, сумевшие ухватить некий «нерв» и в итоге заслуженно прославившиеся.
И вот на их фоне наш Афанасьев, написавший в той же примерно области на порядок более ценную, связную, глубокую работу, наш простой русский гений. Трагический одиночка, титан, сделавший прорыв, оказавшийся никому не нужным. Написавший работу, которую официальная «российская наука психология» (неизвестная в таком качестве никому в научном мире) снобистски НЕ ЗАМЕТИЛА.
В терминах самого Афанасьева ситуацию объяснить достаточно просто. В нашей «науке» преобладают люди или с Логикой-3, или вообще с Логикой-4 – то есть те, кому само научное знание в любом виде «до фени». А Логика-2 – те, кто и должен составлять плоть и кровь научного сообщества, у нас в России в науку не идут.
Сам Афанасьев говорил жене, что его книгу обязательно станут читать, но – через 100 лет. Я все-таки надеюсь, что раньше.
UPD. К вышесказанному все ж я должен добавить еще кое-что. Книга Афанасьева написана непривычным для научной литературы легким, изящным, чрезвычайно остроумным слогом. Она способна доставить удовольствие своими чисто художественными, литературными достоинствами, полна чрезвычайно метких наблюдений и интересных замечаний как бы "в сторону". Но это не должно обманывать: по своей сути концепция Афанасьева чрезвычайно мрачна, его взгляд на природу человеческих отношений беспощаден и очень тяжел.
Честно говоря, я бы испытал что-то вроде облегчения, если бы его концепция оказалась неверна...