Позволю себе в этой связи небольшое интересное наблюдение над 3-й Физикой. Ранней и очень характерной приметой ее можно назвать привычку отворачиваться от экрана телевизора, в момент показа любовных сцен, даже простого поцелуя. Приписывать эту реакцию воспитанию нет оснований, так как проявляется она еще в самом раннем детстве. Остается говорить о неком "врожденном нравственном чувстве", некой "врожденной стыдливости". Однако и такое объяснение справедливо лишь в той части, что касается очевидной врожденности реакции. На самом деле ребенок отворачивается от изображения поцелуя, не по природной стыдливости, а по врожденной "порочности", потому что у него 3-я Физика. А это значит, что ребенок повышено чувственен и физическое восприятие его настолько обострено, что он не просто видит на экране поцелуй, но и ощущает его вкус на своих губах. И это невольное вторжение своими губами в чужой поцелуй заставляет ребенка отворачиваться от экрана.
Еще одна причина неприязни "недотроги" ко всему, что относится к интимной сфере, к нудизму и порнографии, думаю, заключается в страхе перед той властью, которую имеет над ним нагота. Как-то в присутствии Толстого было высказано неудовольствие по поводу того, что скульптор Паоло Трубецкой ходит с женой голышом на речку купаться. И Толстой, будучи не в силах прямо осудить друга, сделал характерное признание: « У меня всегда было это чувство стыда, и, например, вид женщины с оголенной грудью мне всегда был отвратителен, даже в молодости.. Тогда примешивалось другое чувство, но все-таки было стыдно..."
Что отвратительного в женской груди? Право, не по врожденной стыдливости отворачивался от нее Толстой. А по природной блудливости. Вид нагой груди был слишком упоителен для него, слишком притягателен, доводил до пугающего самозабвения. Не стыд, а страх перед магической властью наготы над собой ощущал Толстой, и именно он заставлял его отводить глаза.
Толстой недаром любил пересказывать один сон, якобы виденный некогда знакомым помещиком. Снилось тому следующее: идет он по узкой тропке через кустарник, ориентируясь на два высящиеся впереди холма. Вдруг помещик оступается, попадает ногой в трясину и начинает тонуть. Когда же, погрузившись в трясину по пояс, он бросает взгляд на высящиеся впереди два холма, то видит, как из-за них поднимается голова гигантской женщины... Ужас охватывает помещика, когда он понимает - куда погружается... И здесь приходит пробуждение. Толстой не зря любил пересказывать этот, скорей всего, им же виденный сон. Толстой чувствовал себя при виде женского тела в положении того анонимного помещика, и страх погрузиться в женское лоно с головой, до полной потери своего "я", заставлял его отвращать от наготы взор.
Страх - вообще доминирующая, хотя и по возможности скрытая, черта эротики 3-й Физики. Она боится существ противоположного пола, боится отказа в близости, ищет максимально нетравматичных путей реализации своей сексуальности. Откроем в этой связи "Отца Сергия". Если читатель помнит, стержнем повести является отношение монаха, отца Сергия, к двум женщинам. Одна, светская, красивая, разбитная дамочка, пытается соблазнить монаха, и, чтобы преодолеть искушение, он отрубает себе палец. Другая - просто слабоумная купеческая дочка, едва представ перед отцом Сергием, оказывается настолько соблазнительна, что он тут же нарушает с ней обет целомудрия. Толстого спрашивали: почему о.Сергий "сломался" на дурочке, устояв перед натиском светской львицы? Внятного ответа на данный вопрос Толстой не смог или не захотел дать. Поэтому возьму на себя смелость самому разрешить это давнее недоумение.
Отец Сергий не поддался соблазну в первый раз, так как боялся. Боялся, что эта светская красивая женщина поманит, да в последний момент откажет, оттолкнет его, уже спустившего штаны, рассмеется в лицо, да еще попрекнет, напомнив о монашеском обете. Страх перед сексуальной травмой оказался у о. Сергия так велик, что он предпочел отрубить себе палец, нежели подвергнуться такому испытанию. Иное дело - история с дурочкой. Она, уже в силу болезненного состояния, наперед гарантировала 3-й Физике о. Сергия полный сексуальный комфорт, и вот - грехопадение не замедлило.
Пример из "Отца Сергия", естественно, не свидетельство, что 3-я Физика только и занята охотой за умственно неполноценными, он - лишь иллюстрация тезиса о предпочтении, которое отдает "недотрога" нетравматичным путям реализации своей сексуальности. Есть и другие пути, которые можно назвать "извращениями", «инверсиями» или "нетрадиционными способами любви" (кому как нравится), объединенные общим свойством: минимальным травматизмом. Это - онанизм, однополая любовь, скотоложество, фетишизм. К предложенному списку можно, наверное, добавить еще что-то в том же духе, главное, что все эти способы любви психологически комфортны и тем особо ценны для 3-й Физики.
Уж коль речь зашла об "извращениях", то необходимо добавить, что к ним склонна не только 3-я Физика, но в большей или меньшей степени все Физики. Иное дело, что для каждой из них в этом случае имеется существенная разница в мотивах. Если 3-я Физика попадает в стан "сексуальных меньшинств" из страха, то 1-я - по всеядности, 2-я - из любопытства и любви к разнообразию, 4-я - по безразличию. Так что само по себе положение Физики на ступенях функциональной иерархии - не гарант "здоровья" или "расстройства" половой сферы.
