Для наглядности приведу пример из области столь любимой массами явления как поп-музыка. Существуют певцы и группы, явно тяготеющие к достаточно однообразному ,экстремальному по тональности и характеру исполнению ("Роллинг стоунз").Такое исполнение, хотя и является наиболее заводным и азартным, скоро приедается, вызывает отрыжку в силу монотонности и эмоциональной тирании ( 1-я Эмоция ). И есть другие певцы и группы, свободно владеющие всем диапазоном настроений, на концертах которых забойный рок-н-рол легко сменяется задушевной балладой (Элвис Пресли, «Битлз»). Певец в этом случае наслаждается не только способностью формировать эмоциональный строй слушателей, но и возможностью вести их от одного состояния к другому, демонстрируя все богатство и разнообразие своих, разделяемых с толпой, чувств. Возможность быстрой смены настроений здесь ценится, во всяком случае, не меньше, чем сила воздействия. Это-то и есть 2-я Эмоция.
Что, безусловно, свойственно всем "актерам", как большим, так и маленьким, так это способность и желание быть ДУШОЙ любого социального формирования: семьи, компании, общины, предприятия и даже государства. В широком смысле 2-я Эмоция - режиссер. Разумею под "режиссером" как собственно режиссера, так и оратора, запевалу, проповедника, плакальщицу, тамаду...одним словом, любого человека, формирующего эмоциональную атмосферу сферу сходок, собраний, празднеств, как радостных, так и печальных.
Какие именно празднества, радостные или печальные, предпочтительней для "актера", определяет уже не Эмоция, а Физика (о чем подробней далее). Но, безусловно, объединяющее начало всех носителей >2-й Эмоции заключается в жгучем, никогда не насыщаемом аппетите на всякого рода художественную и около художественную продукцию. Диапазон тут огромен: от заучивания тысяч священных текстов до вполне серьезного собирания анекдотов, спичей, застольных прибауток. Дело вкуса и воспитания. Но принцип один: желание и возможность, благодаря обработке художественной информации, быть душой общества.
Слово "общество" в последней фразе хочется подчеркнуть, потому что "актеру" мало испытать всю гамму человеческих переживаний. 2-я Эмоция, если помнит читатель, процессионна, поэтому непременным условием полноты ее реализации является наличие зрителя (которого, пусть не очень грамотно, но более точно, следовало бы назвать "сопереживателем"). Эта жажда "актера" обрести зрителя бывает так страстна и необорима, что доводит дело до курьезов. Так, излагая биографию самого жестокого римского императора Калигулы, историк рассказал следующий эпизод. Однажды за полночь Калигула "вызвал во дворец трех сенаторов консульского звания, рассадил их на сцене, трепещущих в ожидании самого страшного, а потом вдруг выбежал к ним под звуки флейт и трещоток, в женском покрывале и тунике до пят, проплясал танец и ушел." Состояние сенаторов, поднятых с постели и готовившихся расстаться с головой, можно понять; можно понять и недоумение их по поводу странного финала ужасной ночи. Но теперь, учитывая, что Калигула имел 2-ю Эмоцию, попробуем понять и его. Танцевать только для себя он не мог, распиравшая императора жажда поделиться со зрителем придуманным танцем была столь велика, что ждать утра или особого случая он был не в состоянии. Последовал приказ, в результате которого у сенаторов прибавилось седых волос, а Калигула избавился от тягостного чувства невозможности полной реализации лучшей стороны своей натуры.
Пример с Калигулой таков, что может сложиться впечатление, будто "актеру" свойственен эмоциональный диктат. Но это неверно. Если бы кто-то из сенаторов решился сплясать в паре с императором и в танце попытался бы выразить свое состояние, тонкая душа Калигулы, уверен, откликнулась бы на трепет сенаторского сердца; в процессе вальсирования они бы пришли к некому эмоциональному консенсусу, так как 2-й Эмоции присущи не только сила и уверенность в себе, но и гибкий, чуткий дух сопереживания.
Впрочем, шутки в сторону. Реальность такова, что, если "актер" не занят в сфере обслуживания чувств: религиозной, мистической, художественной, развлекательной - общество мало ценит его дарование. История с императором Калигулой именно потому выглядит курьезом, что речь идет об императоре; будь на его месте оперная примадонна, поднявшая с постели своего антрепренера, чтобы спеть ему новую арию, никто бы это курьезом не посчитал.
Человеческий быт - такая вещь, что ценятся в нем более Физика, Воля, на худой конец, Логика, но не Эмоция. Мало того, обладателю 2-й Эмоции приходится в обыденной жизни иногда чувствовать по отношению к себе брезгливость и даже неприязнь. Происходит это потому, что Вторая функция - лучшая сторона человеческой натуры, и если обществом она редко востребывается, то человек волей-неволей оказывается повернутым к окружающим остальными, не сказать, плохими, но и не лучшими своими сторонами. Особенно туго приходится 2-й Эмоции: ее способность расточать сокровища своих чувств, мало чего стоит в нашем рутинном существовании, и то оживление, которое обычно вносит 2-я Эмоция в сухую деловитость жизни, раздражает или, по меньшей мере, воспринимается как само собой разумеющийся, малоценный дар. А напрасно. Даже когда "актер" ленив, слабохарактерен и скудоумен - он необходимый, вносящий дополнительные краски, элемент бытия, не исключая поры деловитости и рутины.
